Обезумевшие люди

Теперь, когда все эмоции улеглись, и прошло более десяти лет вспоминать о тех событиях гораздо легче, но не чуть не волнительно. Есть такие эпизоды, вспоминая которые даже сейчас я чувствую большие угрызения совести и стыд за упущенные шансы и не использованные возможности.

Все началось с того как продовольственный кризис покрыл нашу страну. За элементарными бутылками кефира и банками сметан и треугольниками молока приходилось вставать рано утром, устраиваться в очередь, которая ждала открытия универсама. И вот когда дверь открывалась очередь бежала через все пустые прилавки универсама к молочному отделу и всем было безразлично кто старый, кто молодой, кто мужчина, кто женщина. Все остервенело бежали к прилавку, чтобы уже у ней занять первые места, так как все знали кефира, молока и сметаны на всех не хватит.

Именно тогда началась ерунда под нынешним названием Карабахская война. К нам прибыли люди, которых выгнали из соседней республики, а потом и из мест, которые были частью нашей территории. И вот во время покупки в универсаме, я вдруг услышал шум у кассы. Одна женщина лет 30-35 крикнула кассирше, которая собиралась выбить чек: «Ты что делаешь? Ты не видишь, что она армянка?» Армянка была пожилого возраста, она поразилась происходящим, но ничего не сказав и отказавшись от покупки и увидев равнодушный, а у некоторых озлобленные взгляды, она в отчаянии решила выйти из магазина. За ней пошла толпа и одна из толпы даже накинулась на нее со спины ударив ее ногами. Толпа шла за ней. Не знаю, что случилось дальше, мне было противно видеть эти и особенно противно, что я не могу это остановить. Из-за этого я перестал следить за развитием событий и вернулся в универсам, исполнять поручение мамы по покупке чего-то.

Шла толпа и кричала патриотические призывы. Одна соседка видимо с делала презрительный жест и в окна подъезда полетели камни. Хорошо, что наши окно и балкон не пострадали, хоть и были совсем рядом.

Толпа из 15-20 мужчин бегает по улице и ищет квартиры где живут армяне. Поиски их были не запланированы и основаны на указаниях соседей. Я все переживал, как бы по ошибке не указали на нашу квартиру. Отца не было и я все рисовал себе картину как я буду отбиваться от толпы. К счастью к нам они не сунулись, а то я уже готовился их встретить и один или двое из них пострадали бы. Тем временем новая толпа образовалась во дворе, там нашли армян и некоторые из толпы с улицы перебрались во двор. Мы несколько раз перебегали от балкона, выходящего на улицу, к окнам спальни, где было видно происходящее во дворе. Состояние было безумно интересным, мне было 13 лет. Толпа нашла две армянские квартиры одна прямо напротив наших окон. Она была пустой. Вторая была слева и вид загораживали деревья. Толпа бегала и кричала и тут появилась группа милицейская в масках щитах и дубинках. Она, постукивая дубинками по щитам, оттеснила толпу влево и толпа немного разбрелась, но потом люди в масках начали отступать и толпа опять собравшись и осмелев опять заняла площадь. Они взломали дверь и ,увидев, что она пуста, отправилась искать новые объекты. Тут приехала машина, говорили из Народного Фронта и вывезла жильцов из левой квартиры. Толпа не сопротивлялась, не все человеческое еще вымерло в ней или просто это был страх перед властью. Когда обстановка разрядилась, толпа рассосалась с квартиры напротив, начали спускаться люди, которые несли кто матрасы, кто подушки и всякую прочую ерунду. Мародеры…

Пришел пахан и все успокоились.         

На следующий день во дворе пацаны мне рассказывали, что была квартира с как тогда говорили сейфовой дверью. Ее не смогли открыть и пробили стену около двери и когда зашли увидали клондайк: телевизор, видеомагнитофон и другую технику. И говорили это с завистью потому, что не у всех тогда они были. Видеомагнитофоны только появлялись на рынке. Через неделю все чувствовали, что что-то должно произойти. По улице бегала молодежь с зажигательной смесью, одним из них был наш сосед. Все ждали танков, кто-то предложил забраться на крышу, там ждать, но идея не прокатила и они побежали дальше. Одну бутылку кто-то забыл на столике возле подъезда. Отец сказал, чтобы я спустился и принес ее домой. Я спустился, от страха ноги дрожали и принес ее домой. И тут началось. Стрельба, очень громкая стрельба, ночное небо почти постоянно сверкало. Звук шел со стороны «ХI кр. армии», гениальнейший был памятник меня он поражал размерами и красотой пропорций и величественности.

И так всю ночь гремели выстрелы. Долго стреляли, временами затихая, а потом усиливаясь. Где-то в третьем часу захотелось спать и я пошел спать. На следующее утро или день мама отправила меня с едой к бабушке с тетей, которая жила почти в эпицентре событий. По дороге к ним мне было интересно, что все таки там происходило и я пошел к месту событий, но автоматная очередь меня остановила и от греха подальше я развернулся и пошел к бабе Фане (Ефросинья Николаевна). Пришел к ним и они мне рассказывали как лежали на полу и ползали, боясь попасть под шальные пули.

Я провожал своего друга, когда его семья переезжала. Тогда наверно я впервые в жизни узнал, что значит потерять друга и даже пустил скупую мужскую слезу. Было очень печально и грустно. Дружба была крепкой, вместе в углу стояли, вместе дурачились, вместе играли, я несколько раз бывал у него в гостях.